Личность Андрея Сахарова интересна во все времена: в светлые – его история служит уроком-предостережением, а в темные – поддерживает и помогает справляться с трудностями. Моральный выбор ученого, борьба с системой, его бескомпромиссные решения – всё это как никогда актуально и нуждается в осмыслении. Опера «Аскет», с главным героем Сахаров, стала важным художественным высказыванием на эти темы.
Спектакль показали всего трижды: два раза в мае, и один – в ноябре. Амфитеатр, развернутый в бывших провиантских складах, был забит до отказа. Эту сложнейшую постановку – с многоканальным звуком, электромеханическими инструментами, видеопроекциями, огромным количеством предметов, участием ансамбля, певцов и артистов – воплотил в жизнь театр «Практика» в пространстве Музея Москвы. Над музыкальной составляющей работал Центр электроакустической музыки (ЦЭАМ), проект поддержали Союз композиторов России и SOUND UP.
Судьба – важная тема спектакля композитора Николая Попова, драматурга Михаила Дегтярёва и режиссера Юрия Квятковского. Это история о контексте и обстоятельствах, которые заставляют пересмотреть все свои взгляды и убеждения. Выдающееся изобретение Сахарова – водородная бомба – стала огромной опасностью для жизней миллионов людей, а гуманистическая позиция ученого воспринималась как предательство. Тема судьбы в спектакле прочно связана со смертью и цикличностью событий, что проявляется в разных медиумах и на нескольких уровнях. Все элементы спектакля – многоканальная электроника и паттерны звуков, движения артистов и символические объекты – отражают эту идею повторяемости.
Постановщики выбрали в качестве метафоры сахаровскую теорию об обратимости времени: движении как вперед, так и назад. Здесь нет линейности в привычном понимании, хотя основные вехи биографии ученого в этом спектакле хорошо считываются. Все события его жизни вставлены в рамки Страстной недели и даны в параллели с другими историческими личностями, пострадавшими за свои идеи, например, с Мартином Лютером Кингом и Джордано Бруно.
Время в спектакле фактически стоит на месте. На часах Судного дня снова и снова начинается обратный отсчет; звуки, возникающие на сцене, транслируются через колонки по периметру зала, они повторяются и иногда зацикливаются; гимнасты, как в видео-лупе, из раза в раз совершают одни и те же движения. Мир воспринимается как механизм, и Сахаров, роль которого исполняет перкуссионист Александр Суворов, познает его с помощью звуков. Предметы на столе вокруг музыканта становятся самостоятельным инструментом, и все его действия создают шумяще-трескучую композицию.
На сцене сосуществуют объекты из разных миров: древнегреческие маски и старые радиоприемники, инструменты средневековых пыток и пишущая машинка, электронные звуки и почти церковное пение. В конечном счете – технологии и традиции. В спектакле используется буквально каждый миллиметр пространства: действия происходят на нескольких планах одновременно, а звучащие тексты дублируются на экранах.
«Аскет» – редкий пример командной работы, где нет ощущения, что кто-то из постановщиков тянет одеяло на себя. Здесь всё взаимосвязано. Например, релефоны (механические инструменты сконструированные художником Олегом Макаровым из реле советских времен) являются не только уникальными артефактами эпохи, но и символическими элементами. Их главная звучащая составляющая – стук, и именно за ними прячутся «стукачи» – герои, которые пишут на ученого доносы.
Насыщенность повествования в этом спектакле не воспринимается как перегружающая, она отражает сложное устройство мира, где нет ничего оторванного друг от друга. Прошлое связано с настоящим и будущим, а научный прогресс с решениями и поступками людей.
В конце Сахаров исчезает, а механизмы перестают шуметь. Кажется, он нашел выход из этого адского круговорота: человеческое в нем оказалось сильнее его профессиональных амбиций.
